Уходящий 2022-й год ознаменован 55-летним юбилеем Ростовской государственной консерватории им. С.В. Рахманинова. Молодой – в сравнении со многими столичными и не только, музыкальными вузами – вуз сегодня живет очень насыщенной жизнью. Наверное, далеко не каждый знает, что статус консерватории был получен в 1992 году: до этого был Ростовский государственный музыкально-педагогический институт, открытый в 1967 году. Первой в России наша консерватория получила имя величайшего композитора Сергея Рахманинова и первой в стране открыла в своих стенах джазовое отделение! 9 декабря на главной сцене Ростовского музыкального театра прошел грандиозный гала-концерт лучших выпускников-вокалистов разных лет. Среди них были заслуженная артистка России, ведущая солистка Большого театра России Агунда Кулаева, заслуженная артистка Самарской области Татьяна Гайворонская, ведущий баритон Екатеринбургского театра оперы и балета Валерий Гордеев. И, конечно, солисты Ростовского музыкального театра. Ведущий бас театра, заслуженный артист России, доцент Ростовской консерватории АЛЕКСАНДР МУСИЕНКО – один из них. Мне особенно радостно говорить о нем еще и потому, что в 2022 году исполнилось 25 лет со дня нашего знакомства. Тогда же началось и наше с Александром творческое сотрудничество, которое, к счастью, продолжается по сей день. Я встретилась с Александром Александровичем и попросила рассказать, чем именно для него является Ростовская консерватория.

– Я поступил в консерваторию в 1996 году, не имея по сути никакого более или менее законченного музыкального образования. Я ушел с 3 курса Краснодарского музыкального училища и приехал в Ростов. До училища у меня не было даже музыкальной школы. Тем не менее, я оказался в числе счастливчиков, принятых на 1 курс РГК. Я попал в класс великолепного педагога, народного артиста Республики Беларусь, лауреата Государственной премии Республики Беларусь Владимира Сергеевича ЭКНАДИОСОВА (Владимир Экнадиосов вписал свое имя в историю музыкальной культуры Ростова-на-Дону, явившись создателем первой профессиональной оперной труппы в городе, труппы, которая в 1999 году составила костяк вновь открывшегося Ростовского музыкального театра. – Н.К.) И, как вы помните, уже с первого курса я стал одним из солистов образованного Экнадиосовым общества «Донская опера».

– Отлично помню! Тогда мы с вами и познакомились. Но до консерватории было Краснодарское музучилище, и ваш педагог тоже была неординарной личностью. Можно об этом подробнее для наших читателей?

– С удовольствием! Я учился в классе Аллы Николаевны Третьяковой (меццо-сопрано), она окончила Свердловскую консерваторию и училась там на одном курсе с Юрием Гуляевым и Борисом Штоколовым. Алла Николаевна была солисткой Свердловского театра оперы и балета. Работала там в параллель с Ириной Архиповой. Она рассказывала, как они вместе с Гуляевым и Штоколовым жили в общежитии, были голодные времена, и однажды ребята просто не смогли пойти на занятия в консерваторию: они не могли встать с кровати из-за слабости. Третьякова часто приносила мне книги по истории музыки, книги о певцах, оперные либретто, чтобы каким-то образом залатать пробелы в моем общегуманитарном и музыкальном образовании. Это было бесценно! Став студентом консерватории, я тоже старался «догонять» то, что не получил в свое время. Мне очень трудно давались языки, даже итальянский. С 1 курса я был солистом «Донской оперы», времени почти всегда не хватало. Сегодня я с улыбкой слушаю своих студентов, когда они жалуются на нехватку времени, ссылаясь на то, что они учатся и работают в нашем театре. Я сам через это прошел и всё успевал, потому что старался грамотно организовать свою жизнь. (Тогда не было соцсетей, которые отнимают колоссальное количество времени! – Н.К.)

В консерватории у оперных певцов есть предмет «Камерное пение». Он дает необычайно много. У нас преподавала Виолетта Александровна Юрчук, прекрасная пианистка, выпускница Ленинградской консерватории. Она помогала мне открывать новые творческие горизонты, вводя в мир камерной музыки. Мы много пели с ней Шуберта, Свиридова. Она старалась подбирать романсы, которые были близки конкретному студенту, на которые откликалась именно ЕГО эмоциональная природа, его душа. А как важны для будущего певца предметы общегуманитарного цикла! Я помню нашего педагога по эстетике, ее фамилия была Лосева. Тогда я многого в этой науке не понимал и не очень ясно представлял себе, зачем певцу эта самая эстетика. Но начав сам преподавать, я понял, что знания, если ты приобретаешь их осознанно – не путем зубрежки, никуда не уходят, они как бы сидят внутри тебя и помогают найти в образе того или иного твоего героя нужные смыслы и краски. Поэтому я как педагог призываю своих студентов не пренебрегать подобными дисциплинами.

– Я очень хорошо знаю вашего педагога по специальности Владимира Сергеевича Экнадиосова. Хочу, чтобы наши читатели ближе познакомились с этой интереснейшей творческой личностью.  

– Готов им в этом помочь. (Улыбается. – Н.К.) Владимир Сергеевич всю жизнь был ведущим тенором Белорусского театра оперы и балета. Он пришел на это место, заменив тогдашнего тенора-премьера театра, любимца публики Зиновия Бабия, и сразу начал петь ведущий теноровый репертуар. Стажировался в Милане, в знаменитом театре Ла Скала, у одного из самых выдающихся теноров 20 века Карло Бергонци. Как-то Экнадиосов рассказал нам любопытный факт: когда группу советских певцов, в том числе его, везли в Милан на стажировку, их путь пролегал через Вену. В Вене они посетили репетицию «Дон Карлоса» Верди, которую проводил величайший дирижер Герберт фон Караян. Репетиция была оркестровая, но черновая, без мизансцен. Маэстро Караяну сказали, что в зале присутствуют советские певцы, которые едут на стажировку в Ла Скала. Маэстро предложил кому-то из этих певцов выйти и спеть хоть что-то из «Дон Карлоса». И…вышел один Экнадиосов, который к тому времени уже пел целиком партию Дон Карлоса  в Минской опере – правда, на русском языке. Но спел с самим Караяном! Владимир Сергеевич – человек театральный до мозга костей. И меня он воспитывал не просто как вокалиста, а как театрального человека, раскрывая массу премудростей работы именно оперного певца – как в подходе к образу, так и в собственно певческой технике. Давно будучи педагогом сам, я очень часто вспоминаю уроки Экнадиосова, стараясь многое из его опыта применять в работе со своими студентами. Самых добрых слов заслуживают мои педагоги Лидия Григорьевна Мишина, учившая нас секретам актерского мастерства; тогдашняя заведующая кафедрой Маргарита Николаевна Худовердова – в прошлом сама блистательная певица; оперный режиссер Лев Михайлович Вилькович, ставивший наши дипломные оперные спектакли; Анна Марковна Колотиенко, преподававшая сольфеджио и отлично понимающая психологию вокалистов и многие-многие – всех не назвать. У нас каждый педагог был на вес золота! К сожалению, многие вещи осознаешь лишь с возрастом. Сейчас, преподавая сам, я понимаю: секрет педагогики несложен – надо любить каждого студента, пытаться раскрыть его индивидуальность и сделать всё для того, чтобы он поверил в себя. Тогда многое получится! Роль консерватории в моей жизни огромна, ее трудно переоценить. Прав был классик: «Большое видится на расстоянии»!

                                                Наталия Красильникова

                                              Фото: Ольга Возлюбленная